Ст тулмин. Ст

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Стивен Эделстон Тулмин (англ. Stephen Edelston Toulmin ; 25 марта (19220325 ) , Лондон - 4 декабря , Калифорния) - британский философ, автор научных трудов и профессор. Находясь под влиянием идей австрийского философа Людвига Витгенштейна , Тулмин посвятил свои работы анализу морального основания. В своих исследованиях он изучал проблему практической аргументации. Помимо этого его работы использовались в области риторики для анализа риторической аргументации. Модель Аргументации Тулмина представляет собой шесть взаимосвязанных компонентов, которые используются для анализа аргументации, считается одной из его наиболее значимых работ, особенно в области риторики и коммуникации.

Биография

Тулмин утверждает, что для решения данной проблемы необходимо вернуться к гуманизму , что предполагает четыре «возвращения»:

Возвращение к устной речи и дискурсу; довод, который был отклонен современными философами.
Возвращение к конкретным индивидуальным случаям, которые касаются практических моральных вопросов, имеющих место в повседневной жизни. (в отличие от теоретических принципов, которые имеют ограниченную практичность)
Возвращение к местным или конкретным культурным и историческим аспектам
Возвращение к своевременности (от вечных проблем к вещам, рациональное значение которых зависит от своевременности нашего решения)

Тулмин следует этой критике в книге «Возвращение к основам» (2001), где он пытается осветить негативное влияние универсализма на социальную сферу, и рассуждает о противоречиях между основной этической теорией и этическими затруднениями в жизни.

Аргументация

Модель аргументации Тулмина

Обнаружив отсутствие практического значения абсолютизма , Тулмин стремится развить различные виды аргументации. В отличие от теоретической аргументации абсолютистов, практическая аргументация Тулмина фокусируется на верификационной функции . Тулмин считает, что аргументация – это в меньшей степени процесс выдвижения гипотез, включающий открытие новых идей, а большей степени процесс верификации уже существующих идей.

Тулмин считает, что хороший аргумент может быть успешен в верификации и будет устойчив к критике. В книге «Способы использования аргументации» (1958), Тулмин предложил набор инструментов, состоящий из шести взаимосвязанных компонентов для анализа аргументов:

Утверждение Утверждение должно быть завершенным. Например, если человек пытается убедить слушателя, что он является гражданином Великобритании , то его утверждением будет «Я гражданин Великобритании ». (1)

Улики (Данные) Это факт, на который ссылаются, как на основании утверждения . Например, человек в первой ситуации может поддержать своё высказывание другими данными «Я родился на Бермудских островах ». (2)

Основания Высказывание, позволяющее перейти от улик (2) к утверждению (1). Для того чтобы перейти от улики (2) «Я родился на Бермудских островах » к утверждению (1) «Я гражданин Великобритании » человек должен использовать основания для ликвидации разрыва между утверждением (1) и уликами (2), заявив, что «Человек, родившийся на Бермудских островах юридически может быть гражданином Великобритании ».

Поддержка Дополнения, направленные на подтверждение высказывания, выраженного в основаниях . Поддержка должна быть использована, когда основания сами по себе не являются достаточно убедительными для читателей и слушателей.

Опровержение / контраргументы Высказывание, показывающее ограничения, которые могут применяться. Примером контраргумента будет: «Человек, родившийся на Бермудских островах , может легально быть гражданином Великобритании , только если он не предал Великобританию и не является шпионом другой страны».

Определитель Слова и фразы, выражающие степень уверенности автора в его утверждении. Это такие слова и фразы, как «вероятно», «возможно», «невозможно», «безусловно», «предположительно» или «всегда». Утверждение "Я определённо гражданин Великобритании " несет в себе гораздо большую степень уверенности, чем утверждение "Я предположительно гражданин Великобритании".

Первые три элемента: «утверждение », «улики » и «основания » рассматриваются в качестве основных компонентов практической аргументации, тогда как последние три: «определитель », «поддержка » и «опровержения » не всегда необходимы. Тулмин не предполагал, что эта схема будет применяться в области риторики и коммуникации , так как первоначально эта схема аргументации должна была быть использована для анализа рациональности аргументов, как правило, в зале суда.

Этика

Подход достаточного основания

В своей докторской диссертации «Разум в Этике» (1950) Тулмин раскрывает Подход достаточного основания этики, критикует субъективизм и эмоциональность философов, таких как Альфред Айер, поскольку это препятствует применению отправления правосудия к этическому основанию.

Возрождение причинности (Каузальность)

Возрождая причинность, Тулмин, стремился найти золотую середину между крайностями абсолютизма и релятивизма . Каузальность широко практиковалась в Средние века и во времена эпохи Возрождения для разрешения моральных вопросов. В период модерна о ней практически не упоминали, но с наступлением постмодерна, о ней заговорили вновь, она возродилась. В своей книге «Злоупотребление причинностью» (1988), написанной в соавторстве с Альбертом Джонсеном, Тулмин демонстрирует эффективность применения причинности в практической аргументации в Средние века и в период Эпохи Возрождения .

Причинность заимствует абсолютистские принципы, не ссылаясь на абсолютизм ; используются только стандартные принципы (например, безгрешность существования) как основание для ссылки в моральной аргументации. Индивидуальный случай впоследствии сравнивают с общим случаем, противопоставляют их друг другу. Если индивидуальный случай полностью совпадает с общим случаем, он сразу же получает моральную оценку, в основании которой лежат моральные принципы, описанные в общем случае. Если же индивидуальный случай отличается от общего случая, тогда все разногласия жестоко критикуются с тем чтобы впоследствии прийти к рациональному решению.

Через процедуру причинности Тулмин и Джонсен определили три проблемные ситуации:

Общий случай подходит под индивидуальный случай, но только двусмысленно
Два общих случая могут соответствовать одному индивидуальному случаю, при этом они могут полностью противоречить друг другу.
Может иметь место беспрецедентный индивидуальный случай, для которого не найти ни одного общего случая для сравнения и противопоставления их друг другу.

Тулмин тем самым подтвердил своё прежнее убеждение о важности сравнения с моральной аргументацией. В теориях абсолютизма и релятивизма об этой важности нет даже упоминаний.

Философия Науки

Эволюционная модель

В 1972 Тулмин опубликовал свою работу «Человеческое понимание» , в которой он утверждает, что развитие науки есть эволюционный процесс. Тулмин критикует точку зрения Томаса Куна относительно процесса развития науки, описанную в работе . Кун считал, что развитие науки это революционный процесс (процесс противоположный эволюционному процессу), в течение которого взаимоисключающиеся парадигмы ведут борьбу за то, чтобы занять главенствующее место, то есть одна парадигма стремится встать на место другой.

Тулмин критически высказывался относительно релятивистских идей Куна и придерживался мнения, что взаимоисключающие парадигмы не предусматривают основание для сравнения, другими словами утверждение Куна – это ошибка релятивистов, и заключается она в чрезмерном внимании «поле – зависимым» аспектам аргументации, одновременно игнорируя, «поле – инвариантые» или общность, которую разделяют все аргументации (научные парадигмы). В противовес революционной модели Куна , Тулмин предложил эволюционную модель развития науки, схожую с Дарвиновской моделью эволюции . Тулмин утверждает, что развитие науки это процесс инновации и отбора. Инновация означает появление множества вариантов теорий, а отбор – выживание наиболее стабильных из этих теорий.

Инновация возникает, когда профессионалы в отдельной области начинают воспринимать привычные вещи по-новому, не так как воспринимали их раньше; отбор подвергает инновационные теории процессу обсуждения и исследования. Наиболее сильные теории, прошедшие обсуждения и исследования, встанут на место традиционных теорий, либо в традиционные теории будут внесены дополнения. С точки зрения абсолютистов, теории могут быть либо надежными, либо ненадежными, независимо от контекста. С точки зрения релятивистов, одна теория не может быть ни лучше ни хуже другой теории, из другого культурного контекста. Тулмин придерживается мнения, что эволюция зависит от процесса сравнения, который определяет, способна ли будет теория обеспечить усовершенствование стандартов лучше, чем это может сделать другая теория.

Работы

An Examination of the Place of Reason in Ethics (1950) ISBN 0-226-80843-2
An Introduction to the Philosophy of Science (1953)
The Uses of Argument (1958) 2nd edition 2003: ISBN 0-521-53483-6
Metaphysical Beliefs, Three Essays (1957) with Ronald W. Hepburn and Alasdair MacIntyre
The Riviera (1961)
Foresight and Understanding: An Enquiry into the Aims of Science (1961) ISBN 0-313-23345-4
The Architecture of Matter (1962) with June Goodfield ISBN 0-226-80840-8
The Fabric of the Heavens: The Development of Astronomy and Dynamics (1963) with June Goodfield ISBN 0-226-80848-3
Night Sky at Rhodes (1963)
The Discovery of Time (1966) with June Goodfield ISBN 0-226-80842-4
Physical Reality (1970)
Human Understanding: The Collective Use and Evolution of Concepts (1972) ISBN 0-691-01996-7
Wittgenstein’s Vienna (1972) with Allan Janik
Knowing and Acting: An Invitation to Philosophy (1976) ISBN 0-02-421020-X
An Introduction to Reasoning (1979) with Allan Janik and Richard D. Rieke 2nd edition 1997: ISBN 0-02-421160-5
The Return to Cosmology: Postmodern Science and the Theology of Nature (1985) ISBN 0-520-05465-2
The Abuse of Casuistry: A History of Moral Reasoning (1988) with Albert R. Jonsen ISBN 0-520-06960-9
Cosmopolis: The Hidden Agenda of Modernity (1990) ISBN 0-226-80838-6
Social Impact of AIDS in the United States (1993) with Albert R. Jonsen
Return to Reason (2001) ISBN 0-674-01235-6

На русском языке

Тулмин, Ст. Концептуальные революции в науке // Структура и развитие науки. Из бостонских исследований по философии науки. - М.: Прогресс, 1978 – С. 170–189.
Тулмин, Ст. Моцарт в психологии // Вопросы философии. – 1981. – № 10. – С. 127–137.
Тулмин, Ст. Человеческое понимание. – М.: Прогресс, 1984. – 327 с.
Тулмин, Ст. Выдерживает ли критику различение нормальной и революционной науки? // Вып. 5: Философия науки в поисках новых путей. М.: ИФ РАН, 1999. – С. 246-257.
Тулмин, Ст. История, практика и «третий мир» (трудности методологии Лакатоса) // Вып. 5: Философия науки в поисках новых путей. М.: ИФ РАН, 1999. – С. 258-280.

Напишите отзыв о статье "Тулмин, Стивен Эделстон"

Примечания

См. также

Ссылки

(недоступная ссылка с 13-05-2013 (2418 дней) - )

Литература

Андрианова Т. В., Ракитов А. И. Философия науки и методология историко-научных исследований С.Тулмина // Вопросы истории естествознания и техники. 1984.- № 3. - С.48-62.

Отрывок, характеризующий Тулмин, Стивен Эделстон

От такого заявления у меня зашевелились волосы... Я понимала, что пытаться увильнуть от вопроса не удастся. Что-то сильно обозлило Караффу, и он не старался это скрывать. Игру он не принимал, и шутки шутить не собирался. Оставалось только лишь отвечать, слепо надеясь, что он примет полуправду...
– Я потомственная Ведьма, святейшество, и на сегодняшний день – самая сильная из них. Молодость пришла мне по наследству, я не просила её. Так же, как моя мать, моя бабушка, и вся остальная линия Ведьм в моём роду. Вы должны быть одним из нас, Ваше святейшество, чтобы получить это. К тому же, быть самым достойным.
– Чушь, Изидора! Я знал людей, которые сами достигли бессмертия! И они не рождались с ним. Значит, есть пути. И Вы мне их откроете. Уж поверьте мне.
Он был абсолютно прав... Пути были. Но я не собиралась их ему открывать ни за что. Ни за какие пытки.
– Простите меня, Ваше святейшество, но я не могу Вам дать то, что не получала сама. Это невозможно – я не знаю, как. Но Ваш Бог, думаю, подарил бы Вам «вечную жизнь» на нашей грешной земле, если бы считал, что Вы этого достойны, не правда ли?..
Караффа побагровел и прошипел зло, как готовая к атаке ядовитая змея:
– Я думал Вы умнее, Изидора. Что ж, мне не займёт много времени Вас сломать, когда Вы увидите, что я для Вас приготовил...
И резко схватив меня за руку, грубо потащил вниз, в свой ужасающий подвал. Я не успела даже хорошенько испугаться, как мы оказались у той же самой железной двери, за которой, совсем недавно, так зверски погиб мой несчастный замученный муж, мой бедный добрый Джироламо... И вдруг страшная, леденящая душу догадка, полоснула мозг – отец!!! Вот почему он не отвечал на мой неоднократный зов!.. Его, наверняка, схватил и мучил в этом же подвале, стоящий передо мною, дышащий бешенством, изверг, чужой кровью и болью «очищавший» любую цель!..
«Нет, только не это! Пожалуйста, только не это!!!» – звериным криком кричала моя израненная душа. Но я уже знала, что было именно так... «Помогите мне кто-нибудь!!! Кто-нибудь!»... Но никто меня почему-то не слышал... И не помогал...
Тяжёлая дверь открылась... Прямо на меня, полные нечеловеческой боли, смотрели широко распахнутые серые глаза...
По середине знакомой, пахнущей смертью комнаты, на шипастом, железном кресле, сидел, истекая кровью, мой любимый отец...
Удар получился ужасным!.. Закричав диким криком «Нет!!!», я потеряла сознание...

* Примечание: прошу не путать (!!!) с греческим комплексом монастырей Мэтэора в Каламбаке, Греция. Мэтэора по-гречески означает «висящие в воздухе», что полностью соответствует потрясающему виду монастырей, как розовые грибы выросших на высочайших верхушках необычных гор. Первый монастырь был построен примерно в 900 году. А между 12 и 16 столетиями их было уже 24. До наших дней «дожили» всего лишь шесть монастырей, которые до сих пор потрясают воображение туристов.
Правда, туристам не известна одна весьма забавная деталь... В Мэтэоре существует ещё один монастырь, в который «любопытные» не допускаются... Он был построен (и дал начало остальным) одним одарённым фанатиком, учившимся когда-то в настоящей Мэтэоре и изгнанным из неё. Обозлившийся на весь мир, он решил построить «свою Мэтэору», чтобы собирать таких же «оскорблённых», как он, и вести свою уединённую жизнь. Как ему это удалось – неизвестно. Но с тех пор в его Мэтэоре начали собираться на тайные встречи масоны. Что происходит раз в году и по сей день.
Монастыри: Гранд Мэтэорон (большой Мэтэорон); Руссано; Агиос Николас; Агиа Триос; Агиас Стефанос; Варлаам расположены на очень близком расстоянии друг от друга.

Английский философ.

Стивен Тулмин предполагал, что эволюция научных идей сходна с дарвиновской моделью эволюции биологических видов.

«Развитие научного знания Тулмин рассматривает как эволюцию концептуальных систем. Модель изучаемой реальности, по его мнению, задана концептуальными системами, принятыми на данном этапе развития науки. Эволюцию концептуальных систем Тулмин понимает по аналогии с дарвиновскими представлениями об эволюции живой природы. Научная традиция меняется за счёт:
1) нововведений - возможных способов развития существующей традиции, предлагаемых ее сторонниками, и
2) отбора - решения ученых выбрать некоторые из предлагаемых нововведений и посредством избранных нововведений модифицировать традицию.
При этом критерии отбора, которыми руководствуются ученые, заданы в том числе и более широким социокультурным контекстом, в котором развивается наука».

Лубовский Д. В., Введение в методологические основы психологии, М., Издательство Московского психолого-социального института; Воронеж, Издательство НПО «МОДЭК», 2005 г., с.47-48.

С 1965 года Стивен Тулмин преподавал в университетах США и других стран…

На воззрения Стивена Тулмина повлияли идеи Людвига Витгенштейна .

«Стивен Тулмин был учеником Л. Витгенштейна . На него решающее влияние оказали работы позднего Витгенштейна.
В них был осуществлён поворот от стремления конструировать идеальный язык, в терминах которого должно описываться научное знание, к исследованию «языковых игр» естественного языка.
Витгенштейн развил идею, согласно которой значение слова не просто является указанием на некоторый объект. Это возможно только в отдельных случаях. Но в языке слова многозначны, и их значение задаётся их употреблением в определённом контексте (языковой игре) в соответствии с некоторыми языковыми правилами.
С. Тулмин стремился выделить с позиций концепции языковых игр связь науки с концептуальным мышлением эпохи, с культурной традицией.
Философия науки, с его точки зрения, должна изучать структуру и функционирование научных понятий и познавательных процедур. Понятия всегда объединены в структуры, и важно выяснить, как функционируют концептуальные структуры в том или ином историческом контексте, и проследить их историческое изменение.
Изменение концептуальных структур С. Тулмин описывает в терминах динамики популяций (мутаций и естественного отбора).
Понятия изменяются не каждое отдельно, а как индивиды, включённые в «концептуальную популяцию». Научные теории, согласно Тулмину, представляют собой популяции понятий.
Но в качестве популяций могут рассматриваться и научные дисциплины, и отдельные науки.
Инновации аналогичны мутациям, которые должны пройти через процедуры отбора. Роль таких процедур играют критика и самокритика.
Тулмин подчёркивает, что процедуры отбора определяются принятыми в науке идеалами и нормами объяснения, которые складываются под влиянием культурного климата соответствующей исторической эпохи. Эти идеалы и нормы задают некоторую традицию. Тулмин называет их также программами, которые составляют ядро научной рациональности.
Новообразования на уровне понятийных систем оцениваются с позиций идеалов объяснения.
Последние, согласно Тулмину, выступают в роли своего рода «экологических ниш», к которым адаптируются концептуальные популяции. Но сами «экологические ниши» науки тоже изменяются под воздействием как новых популяций, так и социокультурной среды, в которую они включены».

Стивен Тулмин родился в Лондоне, Англия, 25 марта 1922 в семье Джеффри Эделсон Тулмин и Дорис Холман Тулмин. В 1942 году он получил степень бакалавра Искусств в Королевском колледже Кембриджского университета. Вскоре Тулмин был принят на должность младшего научного сотрудника в Министерство Авиационной промышленности, сначала на станцию Радиолокационных исследований и разработок в Молверне, а позже переведен в Верховный Штаб Союзнических Экспедиционных сил в Германии. По окончании Второй мировой войны он вернулся в Англию и в 1947 получил степень магистра Искусств, а потом и докторскую степень. В Кембридже Тулмин познакомился с Австрийским философом Людвигом Витгенштейном, чьи исследования взаимосвязи между использованием и значением языка сильно повлияли на формирование взглядов Тулмина. В докторской диссертации Тулмина «Разум в Этике» можно проследить идеи Витгенштейна, касающиеся анализа этических аргументов (1948).

После окончания Кэмбриджа, с 1949 по 1954 Тулмин преподавал Философию истории в Оксфордском университете. Именно в этот период он написал свою первую книгу: «Философия науки» (1953). С 1954 по 1955 год Тулмин проработал на должности приглашенного профессора истории и философии науки в Мельбурнском Университете в Австралии. После чего он вернулся в Англию для того чтобы возглавить кафедру Философии в университете Лидса. В этой должности он пробыл с 1955 по 1959. Работая, в Лидсе он издает одну из своих наиболее значимых книг в области риторики: «Способы использования Аргументации» (1958). В своей книге он исследует направления традиционной логики. Несмотря на то, что книга была плохо воспринята в Англии, а коллеги Тулмина в Лидсе и вовсе, смеясь, называли её «нелогичная книга» Тулмина, в США профессора – коллеги Тулмина по Колумбийкому, Стенфордскому и Ньюйоркскому унверситетам, где в 1959 он читал лекции в качестве приглашенного профессора, книгу одобрили. В свое время, когда Тулмин преподавал в США Вэйн Брокрид и Дуглас Энинджер представили его работу студентам, изучающим коммуникации, так как считали, что именно, в его работе наиболее удачно представлена структурная модель, важная для анализа и критики риторических аргументов. В 1960 году Тулмин вновь возвращается в Лондон, для того чтобы занять должность Главы Школы Истории идей, Фонд Наффилда.

В 1965 Тулмин возвращается в Соединенные Штаты, где он работал до конца жизни, занимаясь преподавательской и исследовательской деятельностью в различных университетах страны. В 1967 году Тулмин организовал посмертную публикацию нескольких изданий своего близкого друга Н.Р. Хэнсона. Работая в Калифорнийском Университете, в Санта Круз, Тулмин в 1972 году публикует свою работу «Человеческое понимание» , в которой он исследует причины и процессы изменений, связанных с развитием науки. В этой книге он использует беспрецедентное сравнение процесса развития науки и модели эволюционного развития, выдвинутой Дарвином, с тем, чтобы показать, что процесс развития науки носит эволюционный характер. В 1973, будучи профессором в Комитете Социальной Мысли, в Чикагском Университете, он в соавторстве с историком Аланом Яником выпустил книгу «Витгенштейновская Вена» (1973). В ней делается упор на важность истории в человеческих убеждениях. В противовес философам – сторонникам абсолютной истины, которую отстаивал Платон в своей идеалистической формальной логике, Тулмин утверждает, что истина может носить относительный характер, в зависимости от исторического или культурного контекста. С 1975 по 1978 Тулмин работает в Национальной комиссии по защите прав Субъектов биомедицинских и поведенческих исследований, основанной Конгрессом США. В этот период он в соавторстве с Альбертом Джонсеном пишет книгу «Злоупотребление причинностью» (1988), в которой описываются способы разрешения моральных вопросов.

Одна из его последних работ – «Космополис» , написана в 1990 .

Метафилософия

Возражения против абсолютизма и релятивизма

Во многих своих работах, Тулмин указал на то, что абсолютизм имеет ограниченную практическую ценность. Абсолютизм происходит от платоновской идеалистической формальной логики, которая выступает за универсальную истину, соответственно и абсолютисты считают, что моральные вопросы могут быть решены, если придерживаться стандартных моральных принципов, независимо от контекста. Тулмин же утверждает, что многие из этих так называемых стандартных принципов не имеют отношения к реальным ситуациям, с которыми сталкиваются люди в повседневной жизни.

Чтобы укрепить свое утверждение, Тулмин вводит понятие полей аргументации. В работе «Способы использования аргументации» (1958) Тулмин заявляет, что некоторые аспекты аргументации отличаются от поля к полю, и отсюда называются «поле-зависимые», в то время как другие аспекты аргументации одинаковы для всех полей и называются «поле-инвариантными». По мнению Тулмина, недостаток абсолютизма заключается в его неосведомленности о «поле-зависимом» аспекте аргументации, абсолютизм допускает, что все аспекты аргументации инвариантны.

Признавая свойственные абсолютизму упущения, Тулмин в своей теории избегает недостатков абсолютизма, не обращаясь к релятивизму, который, по его мнению, не дает оснований для разделения моральных и аморальных аргументов. В книге «Человеческое понимание» (1972) Тулмин утверждает, что антропологов склонили на сторону релятивистов, поскольку именно они обратили внимание на влияние культурных изменений на рациональную аргументацию, другими словами, антропологи и релятивисты придают слишком большое значение важности «поле-зависимого» аспекта аргументации, и не подозревают о существовании «инвариантного» аспекта. В попытке решить проблемы абсолютистов и релятивистов, Тулмин в своей работе развивает стандарты, которые являются ни абсолютистскими, ни релятивистскими, и послужат для оценки ценности идей.

Гуманизация современности

В книге «Космополис» Тулмин ищет истоки современного упора на универсальность и критикует как современную науку, так и философов за то, что они игнорируют практические вопросы и отдают предпочтение абстрактным и теоретическим вопросам. Помимо этого, Тулмин почувствовал уменьшение морали в сфере науки, например, недостаточное внимание к вопросам экологии при производстве атомной бомбы.

Тулмин утверждает, что для решения данной проблемы необходимо вернуться к гуманизму, что предполагает четыре «возвращения»:

Возвращение к устной речи и дискурсу; довод, который был отклонен современными философами.
Возвращение к конкретным индивидуальным случаям, которые касаются практических моральных вопросов, имеющих место в повседневной жизни. (в отличие от теоретических принципов, которые имеют ограниченную практичность)
Возвращение к местным или конкретным культурным и историческим аспектам
Возвращение к своевременности (от вечных проблем к вещам, рациональное значение которых зависит от своевременности нашего решения)

Аргументация

Модель аргументации Тулмина

Обнаружив отсутствие практического значения абсолютизма, Тулмин стремится развить различные виды аргументации. В отличие от теоретической аргументации абсолютистов, практическая аргументация Тулмина фокусируется на верификационной функции. Тулмин считает, что аргументация – это в меньшей степени процесс выдвижения гипотез, включающий открытие новых идей, а большей степени процесс верификации уже существующих идей.

Утверждение Утверждение должно быть завершенным. Например, если человек пытается убедить слушателя, что он является гражданином Великобритании, то его утверждением будет «Я гражданин Великобритании». (1)

Улики (Данные) Это факт, на который ссылаются, как на основании утверждения. Например, человек в первой ситуации может поддержать свое высказывание другими данными «Я родился на Бермудских островах». (2)

Основания Высказывание, позволяющее перейти от улик (2) к утверждению (1). Для того чтобы перейти от улики (2) «Я родился на Бермудских островах» к утверждению (1) «Я гражданин Великобритании» человек должен использовать основания для ликвидации разрыва между утверждением(1) и уликами (2), заявив, что «Человек, родившийся на Бермудских островах юридически может быть гражданином Великобритании».

Поддержка Дополнения, направленные на подтверждение высказывания, выраженного в основаниях. Поддержка должна быть использована, когда основания сами по себе не являются достаточно убедительными для читателей и слушателей.

Опровержение / контраргументы Высказывание, показывающее ограничения, которые могут применяться. Примером контраргумента будет: «Человек, родившийся на Бермудских островах, может легально быть гражданином Великобритании, только если он не предал Великобританию и не является шпионом другой страны».

Определитель Слова и фразы, выражающие степень уверенности автора в его утверждении. Это такие слова и фразы, как «вероятно», «возможно», «невозможно», «безусловно», «предположительно» или «всегда». Утверждение "Я определённо гражданин Великобритании" несет в себе гораздо большую степень уверенности, чем утверждение "Я предположительно гражданин Великобритании".

Первые три элемента: «утверждение», «улики» и «основания» рассматриваются в качестве основных компонентов практической аргументации, тогда как последние три: «определитель», «поддержка» и «опровержения» не всегда необходимы. Тулмин не предполагал, что эта схема будет применяться в области риторики и коммуникации, так как первоначально эта схема аргументации должна была быть использована для анализа рациональности аргументов, как правило, в зале суда.

Этика

Подход достаточного основания

Возрождение причинности (Каузальность)

Возрождая причинность, Тулмин, стремился найти золотую середину между крайностями абсолютизма и релятивизма. Каузальность широко практиковалась в Средние века и во времена эпохи Возрождения для разрешения моральных вопросов. В период модерна о ней практически не упоминали, но с наступлением постмодерна, о ней заговорили вновь, она возродилась. В своей книге «Злоупотребление причинностью» (1988), написанной в соавторстве с Альбертом Джонсеном, Тулмин демонстрирует эффективность применения причинности в практической аргументации в Средние века и в период Эпохи Возрождения.

Причинность заимствует абсолютистские принципы, не ссылаясь на абсолютизм; используются только стандартные принципы (например, безгрешность существования) как основание для ссылки в моральной аргументации. Индивидуальный случай впоследствии сравнивают с общим случаем, противопоставляют их друг другу. Если индивидуальный случай полностью совпадает с общим случаем, он сразу же получает моральную оценку, в основании которой лежат моральные принципы, описанные в общем случае. Если же индивидуальный случай отличается от общего случая, тогда все разногласия жестоко критикуются с тем чтобы впоследствии прийти к рациональному решению.

Через процедуру причинности Тулмин и Джонсен определили три проблемные ситуации:

Общий случай подходит под индивидуальный случай, но только двусмысленно
Два общих случая могут соответствовать одному индивидуальному случаю, при этом они могут полностью противоречить друг другу.
Может иметь место беспрецедентный индивидуальный случай, для которого не найти ни одного общего случая для сравнения и противопоставления их друг другу.

Тулмин тем самым подтвердил свое прежнее убеждение о важности сравнения с моральной аргументацией. В теориях абсолютизма и релятивизма об этой важности нет даже упоминаний.

Философия Науки

Эволюционная модель

Тулмин критически высказывался относительно релятивистских идей Куна и придерживался мнения, что взаимоисключающие парадигмы не предусматривают основание для сравнения, другими словами утверждение Куна – это ошибка релятивистов, и заключается она в чрезмерном внимании «поле – зависимым» аспектам аргументации, одновременно игнорируя, «поле – инвариантые» или общность, которую разделяют все аргументации (научные парадигмы). В противовес революционной модели Куна, Тулмин предложил эволюционную модель развития науки, схожую с Дарвиновской моделью эволюции. Тулмин утверждает, что развитие науки это процесс инновации и отбора. Инновация означает появление множества вариантов теорий, а отбор – выживание наиболее стабильных из этих теорий.

Инновация возникает, когда профессионалы в отдельной области, начинают воспринимать привычные вещи по новому, не так как воспринимали их раньше; отбор подвергает инновационные теории процессу обсуждения и исследования. Наиболее сильные теории, прошедшие обсуждения и исследования встанут на место традиционных теорий, либо в традиционные теории будут внесены дополнения. С точки зрения абсолютистов, теории могут быть либо надежными, либо ненадежными, независимо от контекста. С точки зрения релятивистов, одна теория не может быть ни лучше ни хуже другой теории, из другого культурного контекста. Тулмин придерживается мнения, что эволюция зависит от процесса сравнения, который определяет, способна ли будет теория обеспечить усовершенствование стандартов лучше, чем это может сделать другая теория.

Работы

An Examination of the Place of Reason in Ethics (1950) ISBN 0-226-80843-2
An Introduction to the Philosophy of Science (1953)
The Uses of Argument (1958) 2nd edition 2003: ISBN 0-521-53483-6
Metaphysical Beliefs, Three Essays (1957) with Ronald W. Hepburn and Alasdair MacIntyre
The Riviera (1961)
Foresight and Understanding: An Enquiry into the Aims of Science (1961) ISBN 0-313-23345-4
The Architecture of Matter (1962) with June Goodfield ISBN 0-226-80840-8
The Fabric of the Heavens: The Development of Astronomy and Dynamics (1963) with June Goodfield ISBN 0-226-80848-3
Night Sky at Rhodes (1963)
The Discovery of Time (1966) with June Goodfield ISBN 0-226-80842-4
Physical Reality (1970)
Human Understanding: The Collective Use and Evolution of Concepts (1972) ISBN 0-691-01996-7
Wittgenstein’s Vienna (1972) with Allan Janik
Knowing and Acting: An Invitation to Philosophy (1976) ISBN 0-02-421020-X
An Introduction to Reasoning (1979) with Allan Janik and Richard D. Rieke 2nd edition 1997: ISBN 0-02-421160-5
The Return to Cosmology: Postmodern Science and the Theology of Nature (1985) ISBN 0-520-05465-2
The Abuse of Casuistry: A History of Moral Reasoning (1988) with Albert R. Jonsen ISBN 0-520-06960-9
Cosmopolis: The Hidden Agenda of Modernity (1990) ISBN 0-226-80838-6
Social Impact of AIDS in the United States (1993) with Albert R. Jonsen
Return to Reason (2001) ISBN 0-674-01235-6

25 марта 1922-97) - американский философ аналитического направления, испытал значительное влияние философии Л. Витгенштейна. Окончил Королевский колледж в Кембридже (1951), преподавал философию в Оксфорде, профессор Лидского университета (1955-59), затем переехал в США, где с 1965 преподавал философию в различных университетах (Мичиганском, Калифорнийском, Чикагском, Северо-Западном (Иллинойс) и др., а также в университетах Австралии и Израиля. В 1950-х гг. выступил с критикой неопозитивистской программы обоснования научного знания, предложив исторический подход к научно-исследовательским процессам. В 1960-х гг. сформулировал концепцию исторического формирования и функционирования «стандартов рациональности и понимания», лежащих в основе научных теорий. Понимание в науке, согласно Тулмину, как правило, определяется соответствием ее утверждений принятым в научном сообществе стандартам, «матрицам». То, что не укладывается в «матрицу», считается аномалией, устранение которой («улучшение понимания») выступает стимулом эволюции науки. Рациональность научного знания определяется его соответствием стандартам понимания. Последние изменяются в ходе эволюции научных теорий, трактуемой им как непрерывный отбор концептуальных новшеств. Сами теории рассматриваются не каклогические системы высказываний, а как особого рода «популяции» понятий. Эта биологическая аналогия играет существенную роль в эволюционной эпистемологии вообще и у Тулмина в частности. Развитие науки изображается им подобно биологической эволюции. Научные теории и традиции подвержены консервации (выживаемость) и инновациям (мутации). «Мутации» сдерживаются критикой и самокритикой («естественный» и «искусственный» отбор), поэтому заметные изменения наступают лишь при определенных условиях, когда интеллектуальная среда позволяет «выжить» тем популяциям, которые в наибольшей степени адаптируются к ней. Наиболее важные изменения связаны с заменой самих матриц понимания, фундаментальных теоретических стандартов. Наука- это и совокупность интеллектуальных дисциплин, и профессиональный институт. Механизм эволюции «концептуальных популяций» состоит в их взаимодействии с внутринаучными (интеллектуальными) и вненаучными (социальными, экономическими и др.) факторами. Понятия могут «выживать» благодаря значительности своего вклада в улучшение понимания, однако это может происходить и под влиянием иных воздействий, напр. идеологической поддержки или экономических приоритетов, социально-политической роли лидеров научных школ или их авторитета в научном сообществе. Внутренняя (рационально реконструируемая) и внешняя (зависящая от вненаучных факторов) история науки являются дополняющими одна другую сторонами одного и того же эволюционного процесса. Тулмин все же подчеркивает решающую роль рациональных факторов. «Носителями» научной рациональности являются представители «научной элиты», от которых в основном зависит успешность «искусственного» отбора и «выведение» новых, продуктивных понятийных «популяций». Свою программу он реализовал в ряде историко-научных исследований, содержание которых, однако, обнаружило ограниченность эволюционистской модели развития знания. В своих эпистемологических анализах пытался обойтись без объективистской трактовки истины, склоняясь к инструменталистской и прагматистской ее трактовке. Выступал против догматизма в эпистемологии, против неоправданной универсализации тех или иных критериев рациональности, требовал конкретно-исторического подхода к процессам развития науки, связанного с привлечением данных социологии, социальной психологии, истории науки и др. дисциплин. В работах по этике и философии религии Тулмин утверждал зависимость обоснованности моральных и религиозных суждений от принятых в данных областях правил и схем понимания и объяснения, формулируемых или практикуемых в языке и служащих гармонизации социального поведения. Однако эти правила и схемы не имеют универсальной значимости, а действуют в конкретных ситуациях этического поведения. Поэтому анализ языков этики и религии в первую очередь направлен не на выявление неких универсальных характеристик, а скорее на их уникальность. В своих поздних работах он пришел к выводу о необходимости ревизии традиционных, идущих от эпохи Просвещения, «гуманистических» представлений о рациональности: человеческая рациональность определяется контекстом социальных и политических целей, которым служит и наука.

Соч.: An examination of the place of reason in ethics. Cambr., 1950; The philosophy of science: an introduction. L., 1953; The uses of argument. Cambr., 1958; The ancestry of science (v. 1-3, with J. Goodfield); Wittgensteins Vienna (with A. Janik). L., 1973; Knowing and acting. L., 1976; The return to cosmology. Berkley, 1982; The abuse of casuistry (with A. Jonsen). Berkley, 1988; Cosmopolis, N.-Y, 1989; в рус. пер.: Концептуальные революции в науке.- В кн.: Структура и развитие науки. М., 1978; Человеческое понимание. М-, 1983; Выдерживает ли критику различение нормальной и революционной науки.- В кн.: Философия науки, вып. 5. M., 1999, с. 246-258; История, практика и «третий мир».- Там же, с. 258-280; Моцарт в психологии.- «ВФ», 1981, №10.

Лит.: Андрианова Т. В., РакитовА. И. Философия науки С. Тулмина.- В кн.: Критика современных немарксистских концепций философии науки. М., 1987, с. 109-134; ПорусВ. Н. Цена «гибкой» рациональности (О философии науки С. Тулмина).- В кн.: Философия науки, вып. 5. М„ 1999, с. 228-246.

Первоначально Т. изучал физику в Кембриджском ун-те и в 1942-45 работал в организации, занимавшейся радарными исследованиями. Вернувшись в Кембридж, изучал философию в период последних Двух лет академической карьеры Витгенштейна. В 1948 получил Докторскую степень за диссертацию "Разум в этике" (Reason in Ethics), опубликованную в 1949. Приглашенный в качестве лектора по философии науки в Оксфордский ун-т, он до 1960 работал главным образом в этой области философии. Элемент скептического прагматизма, присутствующий в работах позднего Витгенштейна, подвел его в эти годы к тому, чтобы бросить вызов доверию к формальной логике, весьма распространенному среди философов науки от Вены до Лондона, а также среди их американских коллег. В своей кн. "Использования аргументации" (The Uses of Argument, 1958) он обобщил этот вызов, подчеркнув "фоновую", "полевую" зависимость рассуждения, а также необходимость интерпретации любых аргументов - в науке, юриспруденции и политике, медицине и этике - в контексте их отношения к практической деятельности, к витгенштейновским жизненным формам.

С начала 60-х и до середины 70-х годов в работах Т. исследовались различные черты практических контекстов рассуждений. Он также связал эту проблематику с концепцией исторической эволюции понятий и практик, которую разработал Коллингвуд. В 1959-60 Т. впервые выезжал с лекциями в США, после 1965 такие визиты стали регулярными. В эти годы вместе со своим студентом А. Яником он написал кн. "Витгенштейновская Вена", а также приступил к своему наиболее претенциозному труду "Человеческое понимание", который вышел в 1972. Это был пункт, где его исследования пересеклись с подходом Р. Козелека и нем. школы истории понятий.

С 1973 Т. работал в Чикагском ун-те. В этот период в центре его интересов оказались практические типы рассуждений. В свете практики клинической медицины и подобных ей областей он интерпретировал аристотелевское понятие "фронезиса" (Никомахова этика. Кн. VI). Затем около 15 лет Т. разрабатывал проблематику клинической медицинской этики, опираясь на наблюдения в Медицинской школе Чикагского ун-та.

В это же время участие в работе Комитета по социальной мысли Чикагского ун-та вызвало у него интерес к проблемам исторического развития гуманитарной мысли, в частности в том виде как это развитие происходило в XVI в. - от Эразма и Лютера до Монтеня и Шекспира. Явное противоречие между интересом к конкретному и частному у гуманистов XVI в. и направленностью мысли на абстрактное и универсальное у представителей точных наук, начиная с Галилея и Декарта, послужило для Т. толчком к переосмыслению нововременной современности {modernity) в его кн. "Космополис" (Cosmopolis, 1989). В ней генезис и подъем точных наук в это время истолковывается как один из ответов на широкий политический, социальный и духовный кризис, охвативший Европу в начале Нового времени. Характер этого кризиса представлен, напр., в теологических оправданиях грубости и жестокости Тридцатилетней войны. Однако политическое урегулирование в Европе после 1648 было основано на статических идеалах как природного, так и социального Порядка. Сомнение в этих идеалах высказывается лишь в наше время в связи с появлением теорий "хаоса" и "сложности" в естественных науках, а также в чем-то сходной критикой идеи суверенитета национального государства как существенного элемента политического порядка.

Со времени формальной отставки в 1992 Т. проводил определенную часть года в ун-те Южной Калифорнии, занимаясь "мультиэтническими и транснациональными исследованиями", выезжал с лекционными курсами в Европу, в частности в Швецию, Австрию и Нидерланды. Его интересы сосредоточились на новых категориях политики и науки, которые появились, с одной стороны, в эпоху нелинейной математики, теорий хаоса и сложности, с другой стороны, в практике возникновения политических институтов, отличающихся прямым взаимодействием между локальными и глобальными организациями, часто неправительственными или международными, при уменьшении значения традиционных национальных правительственных структур.

В спектре различных форм - от теории до практики - эффективные "местоположения" действий, по мнению Т., находятся ныне скорее в рассредоточенных "функциональных сетях", чем в централизованных "источниках" силы и власти. Поэтому мы должны искать образцы для нашего концептуального оснащения не столько в аксиоматизированных теориях физики, как это было после 1650-х годов, сколько в экологических категориях и эволюционных моделях биологических наук. Ничто не является полностью стабильным, однако ничто не является также и неким тотальным потоком. В клинической медицине, в технологической сфере, в практической политике наши привычные и как бы врожденные идеи "логической структуры" и "национального суверенитета" поэтому оказываются для целей практических решений и аргументации скорее вводящими в заблуждение, чем заслуживающими полного доверия.

Концептуальные революции в науке // Структура и развитие науки. М., 1978; Человеческое понимание. М., 1984; The Philosophy of Science. L., 1953; The Ancestry of Science. V. 1-3. L., 1961-65; Foresight and Understanding. Bloomington, 1961; Knowing and Acting. N.Y.; L., 1976.

Отличное определение

Неполное определение ↓

О.М. Баранова, В.В. Кашин

ЭВОЛЮЦИОНИСТСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ПОНИМАНИЯ СТИВЕНА ТУЛМИНА

В качестве альтернативы логическому позитивизму Ст. Тулмин выдвинул теорию эволюционного развития науки. Наука предстала как популяция понятий и объяснительных процедУр. Проанализирована работа Ст. Тулмина »Человеческое понимание».

Профессор Чикагского университета Стивен Эдестон Тулмин /1922-1997/ вышел на проблему понимания через исследование общих основ науки. Почти четыре десятилетия выдвинутые им идеи привлекали к себе внимание философов науки. Наиболее известны работы С. Тулмина «Рациональность и научное открытие» /1974/1 и «Человеческое понимание» /1972/2.

В Англии, где начинал свою деятельность Тулмин, утвердился со времен Дж. С. Милля формальный подход логиков-индуктивистов. В рамках этого подхода разрабатывалась логико-позитивистская программа превращения научного знания в эмпирически обоснованную и логически взаимосвязанную систему высказываний. Выражая существо интеллектуальной традиции, неопозитивисты за образец рациональности избрали математическую физику. Научное рассуждение должно было, согласно такому представлению, отвечать критериям формально-логической правильности и верифицируемо сти. Убежденность в истинности занимаемой позиции держалась на том, что формально-логические выводы универсальны, а потому якобы и не может быть иного подхода к научному знанию и истории науки. Однако следует заметить, что такого рода универсальность достигается за счет отказа от схватывания особенностей научной деятельности. Возникла старая дилемма: либо удержать абстрактно-общее - универсальность логических стандартов и исследовать формы мышления, либо в основу анализа положить содержание рассуждений, которое конкретно. С. Тулмин заметил, что формальный подход допускает серьезные ошибки при описании деятельности ученого, а потому к эволюции естествознания попытался применить анализ «языковых игр» и «метод репрезентации» Л. Витгенштейна. Путь от наблюдаемого явления к объясняющему это явление «закону» не может быть сведен к формально-логическим выводам, но может быть проинтерпретирован с помощью рациональных исследовательских процедур. Научные законы аналогичны правилам рассуждений в «научных языковых играх». Каждая конкретная «научная игра» может иметь и имеет различные стандарты рассуждения. В качестве альтернативы логическому

позитивизму С. Тулмин выдвинул теорию эволюционного развития науки.

Исследование различных стандартов рассуждений, по мнению Тулмина, составляет содержание эпистемологии. В таком случае предметом эпистемологии будут не правила преобразования искусственных формальных структур, а рациональность, которая проявляется в научной деятельности ученого и научного коллектива. Однако «логичность» и «рациональность» не следует смешивать. Рациональность - «атрибут не логической или концептуальной систем как таковых, это атрибут человеческой деятельности»3. А потому следует исследовать саму человеческую деятельность, а фундаментальные проблемы научной теории решать в рамках целостного исторического контекста.

Если придерживаться такого подхода, то за образец рациональности следует, по Тулмину, брать не математическую физику, а юриспруденцию. Именно в юриспруденции логически верные, но не достигающие практической цели аргументы не могут быть признаны рациональными. Задача методолога состоит в показе того, каким образом «логические структуры должны обслуживать рациональную деятельность». По мысли Тулмина, необходим функциональный подход к проблеме рациональности. Логико-методологические исследования, согласно Тулмину, не имеют никакого отношения к исследовательской деятельности ученых, а центральным вопросом научной деятельности является вопрос: «Каковы те умения и традиции, виды деятельности, процедуры и инструменты интеллектуальной жизни и воображения - одним словом - понятия, через которые достигается и выражается человеческое понимание»4. С помощью рациональности как совокупности идей, методов и способов рассуждений ученые достигают понимания явлений. Рациональность научного знания есть соответствие принятым стандартам понимания. Те события, которые соответствуют стандартам, принятым ученым, он считает понятыми. Улучшение понимания рассматривается Тулмином как стимул эволюции науки.

С. Тулмин задумал написать подлинную историю науки. Это был замысел трилогии о «человеческом понимании». Начать следовало с воп-

роса, «благодаря каким социально-историческим процессам и интеллектуальным процедурам изменяются и развиваются, передаваясь от поколения к поколению, популяции понятий и концептуальных систем - методы и инструменты коллективного понимания?»5. Решение этой задачи явилось бы ключом к проблеме развития «человеческого понимания» как такового. В первой и единственной книге из задуманной трилогии «Человеческое понимание» С. Тулмин представил «эволюционистско-биологическую модель» развития научного знания. Аналогом модели концептуальных изменений он избирает дарвиновскую теорию эволюции. Популяцией выступают теории смежных областей знания, в качестве изменчивости фигурируют изменения в устоявшихся объяснительных схемах, а отбор закрепляет те или иные изменения в объяснительных схемах и системах описания. Построив эволюционистскую теорию развития научных понятий по типу эволюционной теории в биологии, Тулмин тем самым раскрыл динамику развития науки.

С. Тулмин считал, что принципы рациональной организации научных исследований в большей степени зависят от убеждений лидеров этих направлений, редакторов журналов, представителей коллективов учёных, а не от содержания фундаментальных научных идей, как утверждал Т. Кун. Из этой посылки вытекала критика С. Тулмином теории научных революций Т. Куна, которая строилась на «катастрофичности» в развитии науки, на резком протипоставлении парадигм. «Самые драматические революции никогда не приводят к абсолютному разрыву с прошлым»6, утверждает С. Тулмин и тем самым высказывается за преемственность в развитии научного знания.

Однако в определенной степени за преемственность выступал К. Поппер и его ученики. Ими предполагалось, что существует «внутренняя» история науки, которая может быть вычленена с помощью рациональной реконструкции и отделена от алогичной, «неправильной» истории, возникающей под влиянием внешних культурно-исторических факторов. Однако такой подход оставлял без внимания психологические, политические, экономические и иные факторы воздействия на развитие научного знания. С. Тулмин предложил иную, нежели К. Поп-пер, интепретацию прогресса науки и роста знаний. Вместо предлагаемого К. Поппером выдвижения и формулирования более истинных утверждений С. Тулмин видит развитие науки во все более глубоком понимании окружающего мира, в понимании сути проблем.

Для построения «методологической теории эволюции научных понятий» Тулмин предлагает отказаться от понятия «концептуальная система» и заменить его на понятие «концептуальная популяция»7. Такая замена позволяет ему не только выбрать в качестве парадигмы дарвиновскую теорию эволюции, но и отказаться от интепретации прогресса науки как роста знания и рассматривать эволюцию науки в связи с улучшением понимания. В таком ракурсе сама наука предстает как популяция понятий и объяснительных процедур. Процесс изменения научных понятий интерпретируется Тулминым как «человеческое понимание».

Тулмин исходит из фундаментального факта: «Человек познает, но он также и осознает то, что он познает»8. Отсюда следует, что следует различать мышление и понимание, что понимание имеет как экстенсивный, обращенный вовне характер, так и интенсивный, рефлективный, обращенный вовнутрь. Имея две стороны, понимание едино. Задача методолога - обеспечить это единство, единство практических задач, направленных вовне, и задач теоретических - направленных вовнутрь. Чрезмерное разделение теории познания и практики познающего субъекта приводит к вопросам типа: «Неужели ученые перестают размышлять? Неужели философы теряют чувство реальности?»9.

Великие мыслители прошлого обеспечивали единство понимания. «Для Платона и Аристотеля любой метафизический тезис имел методологическое значение, а каждая максима научного метода имела свое оправдание в философии»10. И древние греки, и ученые Европы XVII века не разделяли проблемы на чисто философские и чисто научные. Теперь, когда в новых условиях нам нужно составить новый «эпистемический автопортрет», т. е. заново проанализировать те «способности, процессы и деятельность, благодаря которым человек обретает понимание природы»11, и ответить на вопрос, почему природа может быть понята разумом человека, следует исходить из того, что «мы никогда не сможем полностью разделить научные и философские аспекты человеческого понимания»12.

Тулмина интересовал механизм изменения навыков и способностей, благодаря которым люди обретают способность понимания. Следующая задача состояла в выяснении того, как люди принимают рациональные решения, если убеждены в изменчивости коллективных и индивидуальных «матриц» человеческого понимания. Он ставит задачу обнаружить взаимосвязь смены способов деятельности с эволюцией понимания.

Гуманитарные науки

К заслуге Тулмина мы отнесем следующее различение. Методология естествознания и методология истории естествознания не могут быть одинаковыми. Методолог истории науки с необходимостью исследует социологические, психологические, лингвистические и иные сферы гуманитарного знания. Происходит гуманитаризация исследования - историк науки в своей практичес-ко-исследовательской деятельности наталкивается на ограниченность объяснительных процедур и берет на вооружение процедуры понимания.

Определенным толчком и такому подходу явилась критика концепции Т. Куна, в которой одним из основных был тезис о несоизмеримости парадигм. Именно парадигмы выполняют роль теоретических предпосылок, предваряющих конкретные исследования. «Изменение в парадигме вынуждает ученых видеть мир их исследовательских проблем в ином свете. Поскольку они видят этот мир не иначе, как через призму своих воззрений и дел, постольку у нас может возникнуть желание сказать, что после революций ученые имеют дело с иным миром»13.

Смена парадигм ведет к затруднению коммуникации между учеными и к частичному или полному непониманию между ними. Данное затруднение получило осмысление в концепции онтологической относительности У.О. Куайна. Ку-айн устанавливает, что онтология даже родного языка не дана человеку непосредственно. Для обозначения феномена многозначности слова и его зависимости от неповторимого личностного опыта Куайн вводит термин «интерсубъективность значения». «Интерсубъективность значения» варьируется от человека к человеку в зависимости от условий жизни. Из этого следует, что в общении человека с человеком нет абсолютно полного понимания. В любом общении всегда присутствует элемент непонимания. Можно рассматривать непонимание лишь как негатив, но если не абсолютизировать отрицательность этого момента процесса понимания, то можно увидеть, что непонимание играет важную положительную роль как в процессе коммуникации, так и в процессе развития науки.

В более поздних работах Т. Кун исходил из того, что в течение нормального периода развития науки понятия не остаются неизменными. Их развитие происходит за счет неповторимого нового прочтения понятия. В таком случае новое знание как раз возникает благодаря тому, что существует несоизмеримость значений. Можно считать, что Т. Кун учел ту критику, что проделал С. Тулмин, в

частности в работе «Человеческое понимание». Тулмин ясно представлял, что до XVIII века большинство ученых было ограничено рамками внеис-торического мировоззрения, но уже в математике к концу XVIII века евклидовский идеал сдал свои позиции. Начала рушиться вера во всеобщие принципы человеческого знания. Только материализм настаивал на неизменных принципах человеческого понимания. Очертив теоретические позиции оппонентов, Тулмин открыто заявляет о своем видении: «Если теория человеческого понимания должна следовать остальным наукам и истории XX века, тогда она должна основываться не на неизменных принципах и гарантиях, а на исторических взаимодействиях между человеком, его понятиями и миром, в котором он живет... Проблема человеческого понимания в XX веке - это уже не аристотелевская проблема, в которой познавательная задача человека состоит в том, чтобы понять неизменные природные сущности; это и не гегелевская проблема, в которой исторически развивается только человеческий разум в противоположность составляющей статистический фон природе. Скорее всего, эта проблема требует теперь, чтобы мы пришли к терминам развивающихся взаимодействий между миром человеческих идей и миром природы, причем ни один из них не является инвариантным. Вместо неизменного разума, получающего команды от неизменной природы посредством неизменных принципов, мы хотели бы найти изменчивые познавательные отношения между изменяющимся человеком и изменяющейся природой»14.

Решая вопрос о том, каким образом происходят изменения человека и природы, Тулмин на место революции в науке ставит эволюцию. Речь не идет о смене объяснительных процедур, дело в том, что основой человеческого понимания являются «формы жизни». «Как мы мыслим или что мы можем понять - это зависит полностью от общих предпосылок, в которых мы воспитаны; искать рациональность, выходящую за пределы специфической сферы обитания, - значит преследовать нечто неуловимое»15. К этому неуловимому относятся притязания Канта на универсальный авторитет «чистого и практического разума». Критика Канта была доведена до конца Витгенштейном, поздним Витгенштейном, который утверждал, что «тот самый язык, благодаря которому достигается наше окультурирование, сам умопостигаем только для тех людей, которые в достаточной степени разделяют наш собственный образ жизни»16. Если же «формы жизни» между людьми

будут слишком различаться, то коммуникация между ними будет затруднена. Поэтому понимание имеет форму «исторического понимания». Не в любой исторический период можно понять любую проблему. Тулмин поддерживает определение науки как «искусства разрешимого», а потому ученый должен обладать способностью к здравомыслию, благодаря которой он определяет, какие проблемы можно будет понять. Умение правильно разбираться в научных проблемах включает в себя понимание того, какое научное исследование в ближайшее время приведет к новому «концептуаль-

ному пониманию». Разве в этом нет аналогии между способностью учения Дарвина предсказывать появление новых видов? Осознание проблемы отдельным человеком должно стать фактом коллективного понимания, чтобы получить форму исторического понимания. Способность к индивидуальному творчеству может привести к изменению коллективного понимания лишь в случае благоприятных общественных факторов. Проблема «человеческого понимания», поднятая С. Тулминым, оказалась «назревшей», а потому получила соответствующий общественный резонанс.

Список использованной литературы:

1. Toulmin S. Rationality and scientific descovery. -In: Boston studies in the philosophy of science Boston; Dordrecht, 1974, vol.20. p. 401-414.

2. Toulmin S. Human understanding. Oxford: Clarendon press, 1972. Vol. 1. XII -520

3. Toulmin S. From form to function: Philosophy and history of science in the 1950s and now.- Daedalus, Cambridge (Mass.) 1977. vol. 106,. № 3. p.133.

4. Тулмин С. Человеческое понимание. М.: Прогресс, 1984. С. 32.

5. Там же. С. 46.

6. Тулмин Ст. Человеческое понимание.М.: Прогресс, 1984. С. 128.

7. См.: Венцковский Л.Э. Философские проблемы развития науки. М., 1982. С. 50.

8. Тулмин Ст. Человеческое понимание. М., 1984. С. 23.

9. Там же. С. 25.

10. Там же. С. 26.

11. Там же. С. 45

12. Там же. С. 45.

13. Кун Т. Структура научный революций. М., 1975. С. 145.

14. Тулмин С. Человеческое понимание. М., 1984. С. 41.

15. Там же. С. 81.